Общество с ограниченной ответственностью
«Агентство ФТМ, Лтд.»,
созданное в 1990 году, работает в сфере
авторского права.
 
   
   
   
   
   
   
   
  Поиск по сайту:
 
 

Авторы >>  Шварц Евгений Львович >>  Одна ночь

Писатели
Переводчики
Драматурги
Художники
Фотографы
Иностранные авторы

  Одна ночь

<<Назад

  • Описание
  • Извините, отрывок произведения еще не размещен
  • Издания
  • Спектакли

Автор: Шварц Евгений Львович

Язык оригинала: русский

Аудитория: взрослая

Форма: пьеса

Жанр: драма

Тематика: военная

В контору домохозяйства №263 приходит уже немолодая женщина. Выясняется, что она смогла перейти через линию фронта, настолько для неё важно было попасть в Ленинград. Муж и все её сыновья, кроме самого младшего, попали на фронт, а дочь уехала работать в город. От некогда большой семьи осталась в доме только она и Серёжа, её сын с очень непростым характером. Выясняется, что он украл документы и, с целью попасть на фронт, под чужим именем поступил в училище. И где-то в эти дни он должен уезжать. Матушка же его, зная о том, как Серёжа доверяет своей сестре Даше, проделала весь этот длинный путь, чтобы найти её и, с помощью дочери, спасти сына от ужасов фронта. У матери на это есть только одна ночь. 



Действие первое

Восемь часов вечера. Контора домохозяйства № 263, просторная, высокая, со сводчатыми потолками. По конторе из угла в угол шагает, бормоча что-то, монтер домохозяйства, старик в круглых очках, с аккуратно подстриженной бородкой, Захар Иванович Лагутин. Радиорупор на стене передает непрерывно отчетливый, ровный стук метронома: тик-так, тик-так!

Лагутин (внезапно останавливаясь). Эх, праздничка, праздничка хочется. Ох, сестрицы, братцы золотые, дорогие, как мне праздничка хочется! Чтоб лег веселый, а встал легкий! Праздника, праздника, праздника бы мне!

Звонит телефон.

Слушаю! Контора домохозяйства № 263. Управхоз вышел. Говорит монтер Лагутин. Потому управхоз не пришел на совещание, что дворника хоронил. А кому еще одинокого дворника хоронить? Человек умер на посту, шел в милицию, а попал под артобстрел. Ладно. Хорошо. Передам. (Вешает трубку.) Собрания, совещания, совещания, собрания… (Обращается к репродуктору.) Тик-так, тик-так! Что ты отсчитываешь? Скажи ты мне — что? Сколько нам жить осталось до наглой смерти или сколько до конца войны? Тик-так, тик-так!...

Вопли за дверь: «Составлю на вас акты, дьяволы!» 

Вот и управхоз идет…

Распахивается дверь. Быстро входит высокий человек в старой солдатской шинели. В барашковой шапке с ушами. Это управхоз Иваненков.

Иваненков. Вы у меня дождетесь, трепачи проклятые! Шутки шутят в условиях осажденного города!

Лагутин. Чего ты расстраиваешься?

Иваненков. Да как мне не расстраиваться? Этот чертов Шурик стоит в коридоре и подымает панику.

Лагутин. Каким манером?

Иваненков. Воздушную тревогу изображает, паразит. У-у-у! У-у-у! До того похоже, что даже я поверил, из квартиры выскочил. Уже пятнадцать лет парню, а он все шутит! Девчонки хохочут, а он старается, воет. Ну, тут я им показал, по всем лестницам от меня бежали, черти.

Лагутин. Скучают ребята.

Иваненков. Молчи! Ты что жуешь?

Лагутин. Да нет, это я так, бормочу.

Иваненков. Займи сухарик, я отдам.

Лагутин. Нет у меня, Паша, сухариков. Я ведь, Паша, ничего не запас.

Иваненков. И я не запас. Управхозу нельзя запасать. Сегодня одна гражданка в булочной научила, как обращаться с соевыми бобами. Надо их, Захар, сырыми поджарить, пока не зарумянятся, а потом уже в воду. Тут только они, проклятые, разварятся.

Лагутин. Пробовал?

Иваненков. Нет.

Лагутин. Почему?

Иваненков. Бобов нету.

Лагутин. В квартире двадцать восьмой домработница живет, Зина. Ее тетки сосед в штабе работает. Он говорит, еще только одну декаду нам терпеть. А потом непременно пойдут эшелоны с продовольствием. Со всех концов Союза пригнали к нам, Паша, муку белую, крупчатку, сахар, гречку, пшено, рис, масло и животное, и растительное, какого только твоя душа пожелает. Разобьют кольцо, откроется дорога и хлынет к нам, Паша, питание. Ты что ищешь?

Иваненков. Приказ.

Лагутин. Опять?

Иваненков. Надо, надо приказывать, Захар, надо, надо!

Лагутин. Дергаешь ты народ.

Иваненков. А его надо дергать. Надо, надо! Не понимает народ, что живет в условиях осажденного города. Буду составлять акт на каждого, кто числится в резерве группы самозащиты, а сам во время сигнала воздушной тревоги сидит себе дома.

Лагутин. Я допускаю, что народ иногда норовит отдохнуть не вовремя, но ты, Паша, погляди на него любовно.

Иваненков. Ну и что это нам даст?

Лагутин. Это много даст! Народ держится, Павел Васильевич. И конца не видно этому запасу терпения. Есть ли на земле место серьезнее нашего города? И артобстрел, и бомбежки, и кольцо тебя душит, Паша… А как народ ведет себя? Ты посмотри любовно на это зрелище. Тут музыки нет, блеска не видно, угрюмый шагает перед нами парад, но все-таки довольно величественный. Надо бы, Паша, похвалить и приласкать жильцов каждого домохозяйства, каждой квартиры, каждой комнатки. 

Иваненков. Ты его приласкай, а он тебя по морде сапогом. 

Лагутин. Возможно. Народ у нас необходительный, это факт. Но….

Иваненков. Постой! Они опять хохочут! Слышишь?

Лагутин. Ребята веселятся. 

Иваненков. Сейчас я им покажу. Как хохотать! Они у меня станут грустными, проклятые! 

Дверь распахивается. В комнату вбегает Шурик, не по возрасту длинный, узкоплечий подросток.

Ты опять, Шурик? А?

Шурик. Мы, дядя Паша, диверсанта поймали.


Одна ночь (мягкая обложка)

Автор: Шварц Евгений Львович
Издательство: ФТМ (Москва, Россия)
Год издания: 2015
ISBN: 978-5-4467-1928-0

Подробнее...
 

<<Назад

HotLog    @Mail.ru